Тёмная потерна (СИ) - Страница 15

Вторым местом работы было предприятие ЖКХ, в отделе канализации и водослива, или, в «Главговне». Хотя у меня были права всех категорий и водить я умел всё, кроме самолётов и вертолётов, машину мне, опять же в силу инвалидности, не дали бы. Посему в мои обязанности входила бы чистка засорившихся труб и колодцев. Из плюсов — премии за переработку, так как работа могла быть сверхурочной, молоко за вредность (это не шутка) и дополнительный отпуск. Однако ковыряться в дерьме, даже за сверхурочные и молоко, я был не готов морально.

Так что остался цементный завод, оператором поточной линии. Вернее, ученик оператора, но там ничего сложного нет, уверил меня эйчар* по отчеству Альбертович [*Эйчар — от англ. Human Resources, HR — человеческие ресурсы — Менеджер по персоналу, или кадровик, хотя эйчары часто на последнее обижаются]. Чем же помогало государство вновь прибывшим, да ещё и столь странным образом, людям, кроме гарантированного трудоустройства? Конечно предоставлением жилья и так называемыми «подъёмными». Жильё — это койка в общежитии барачного типа, с комнатами на четверых. Жильё не бесплатное — 20 рублей в месяц будут вычитать из зарплаты. Да, на счёт зарплаты. Оператор поточной линии на цементном заводе получает 150 рублей в месяц, ученик — 80. Впрочем, обучение длится как раз один месяц, так что при наличии пятидесяти рублей «подъёмных» вполне можно продержаться. Обед в заводской столовой — 50 копеек всего, ну на пирожки уйдёт ещё копеек 20.

С ценообразованием тут не стали заморачиваться, как я понял — ценников старых полно осталось, равно как и прейскурантов, так что просто провели деноминацию, типа денежной реформы 1961 года. Деньги напечатали на фабрике Гознака, сюда в войну вывезли такую из Ленинграда. Деньги чудные, вроде и похожи на советские рубли, но видно, что чужие совсем. Рубль, например, был с изображением Стаханова, с отбойным молотком на плече, зеленоватая трёшница с какими-то воинами с винтовками, синяя пятёрка имела портрет лётчика, не знаю, может самого Чкалова, с парашютом на пузе и пропеллером на заднем плане. Десять рублей назывались червонцем, вернее «одним червонцем» и вот тут на меня впервые, по отечески сурово, взглянул нахмурившийся дедушка Ильич.

А мелочь старую оставили, я помню такую, монетки встречались до самого краха СССР. Причём, вроде как «медь», то есть 1,2,3 и 5 копеек имели официальное хождение, а вот «серебро» было запрещено. Но мы пацанами сбывали «десячки» и «пятнарики» в кассы в транспорте, утаивая мелочь, полученную от родителей на проезд. Да, тогда не было ни кондукторов, ни талонов, я помню эти кассы, с железным поддоном, на который падали монетки, пока вес не оказывался критическим и тот нехотя наклонялся, ссыпая мелочь железную утробу. А билет каждый отрывал сам, или это делали граждане, если автобус или троллейбус был переполнен. Но здесь разрешили и «медь» и «серебро», видимо посчитав, что вряд ли кто-то найдёт клад в тыщу рублей мелочью, чем нарушит хрупкое финансовое равновесие. Основной запас этих монет был где? В отделениях Госбанка и сберкассах. Так вот там, прежде чем вводить деньги, органы пошарились, монету изъяли, так что проблем быть не должно.

Вещей у меня при себе было немного, только то, что на мне, так что полтинник это, если честно, очень даже мало. Ведь нужна одежда, обувь, рыльно-мыльные принадлежности, и ещё масса всего. Хорошо ещё, что сейчас лето и я могу перебиться до зарплаты одними штанами и рубашкой. Вообще, вопросов у меня с каждым днём всё больше и больше. Например, как прожить на такую зарплату? Если в месяц вы получаете 150 рублей, но из них 15 удерживается в виде налогов, а 20 за жильё, то остаётся не так и много. Хорошо, обед действительно стоит полтинничек, но есть же и другие приёмы писчи. И тут цены немного неприятно удивляют — буханка хлеба — 2 рубля, килограмм колбасы — 16 рублей, кусок мыла — 1 руб. 37 коп., бутылка водки — 8 рублей. Или вот, например, штаны. Хрен их знает из чего, лён или чесуча, просто «Брюки муж.» — 18 руб. Костюм «муж», а-ля Альбертыч из бюро по трудоустройству вновь прибывающих — 40 руб. Я, конечно, не помню всех цен в советские времена, но зарплату в 120 рублей помню. И булку хлеба за 10 копеек, или буханку чёрного за 16. КОПЕЕК! Колбаса 2-20, будьте любезны! Да, тут вроде как минимальная зарплата повыше, но и цены… А, так это я ещё про талоны не сказал! Короче, тут каким-то образом уживается сразу два вида экономики — советская, плановая или государственная, если хотите. И частная, то есть рыночная, ну или свободная.

Нет, формально магазины принадлежат частникам, это я уже выяснил. Но есть магазины и магазины. В первых существует «предельное ограничение на определённые виды продовольственных и непродовольственных товаров», именуемое тут «госцена». Она, как вы уже догадались, самая низкая. Но, чтобы избежать тотального дефицита и разгула спекуляций, вы можете приобрести строго лимитированное количество товара в таком магазине. Как? А по талонам. Кто помнит, или у кого в слое такие были в начале 90-х? Килограмм сахара, килограмм колбасы, ну и так далее. Один костюм на, внимание, пять лет. Одна пара носков (9 руб. 50 коп.) в месяц. Есть и другие магазины. Я зашёл в один такой. И выбор получше и даже попытка воспроизвести что-то из двухтысячных в плане интерьера. И цены… В общем коэффициент от двух до десяти. Хотя нет, не на всё, водка вот всего 10 рублей стоит.

— Эх, Костян, — вещал со своей продавленной койки мой сосед по имени Дима, положив левую ногу на правое колено, и тщательно прочищающая межпальцевые промежутки на стопе.