Тёмная потерна (СИ) - Страница 70

Особист, вместе с командиром батальона и начальником разведки, выслушал наш доклад, пометил что-то на карте, затем подробно записал приметы погибшего, как я и думал, попенял, что мы ничего не привезли из вещдоков. Тут я вспомнил про чинарик и с победным видом достал из нагрудного кармана свёрток. Майор из МГБ скривился в гримасе пренебрежения, мол, верх дилетантства, нашёл чем хвастаться. Ну да, следы ДНК тут не снимешь, но это же лучше, чем ничего. Затем нас отпустили, не сочтя нужным посвятить в дальнейшие шаги.

— Слышь, Кость, давай к деревенским заглянем, — предложил Валера, состроив не очень понятную гримасу.

Деревенские снабжали нас провиантом, «матка млеко, яйки, бистро-бистро дафай». Больше у них и брать-то было нечего, нам привозили всё необходимое и так, но, оказывается в деревне было кое-что ещё. Наверное, такие объекты возникали всегда и во все времена там, где долгое время находилось достаточное количество мужчин с деньгами. В средние века, да и позднее, за армиями тащились целые обозы маркитантов и прочих предприимчивых дельцов, только двадцатый век, с его бомбами, снарядами, пулемётами и ядовитым газом прервал эту традицию. Но здесь, в относительной безопасности вблизи военной базы люди увидели возможность заработать лишний рублик, оказывая военным ряд специфических услуг, недоступных в пределах гарнизона.

В общем, в деревне функционировал самый натуральный публичный дом, совмещённый с кабаком. Как регулировало вопрос посещения этого заведения командование военных, мне неизвестно, но, думаю, у всех был стимул получить в виде поощрения увольнительную, и, с другой стороны, представляете какой облом, когда вы уже настроились на визит в увеселительный дом, а тут вам три наряда вне очереди. Нам же, как оказалось, именно по этой причине запрещалось появляться в деревне. Вообще. Даже штрафами грозили. Видимо, Сан Саныч очень переживал за наш моральный облик, а так же за состояние здоровья причинных мест. Но сейчас-то мы были, что называется, при исполнении, всё, так сказать, законно, хрен докопаешься. Нет, риск, разумеется, был, один шанс из ста тысяч, что именно сейчас к нам нагрянула проверка и они, подозревая что мы отнюдь не в рейде, уже ломятся сюда, но соблазн был слишком велик. Удовольствие было не из дешёвых, час — двести рублей, это как в очень приличном салоне, а тут…

Честно говоря, я побрезговал, к тому же мне очень не понравилось состояние дамы, такое ощущение, что она под чем-то посильнее ханки. Молодая, лет двадцати, может чуть больше, а вид потасканный, словно уже лет десять на спине трудится. Как они вообще выдерживают здесь? А может, поэтому и обдолбанные? Так что я глянул на «товар», вздохнул и вышел на свежий воздух — внутри лупанария висел тяжёлый запах табака, сивухи и чего-то кислого. И вроде как верёвочкой жжёной попахивает. «Мамка» с густой чёрной бородой фыркнул недовольно, видимо не так тут много клиентов, хотя, скорее всего в выходные самый наплыв, да и охранник проводил недобрым взглядом из-под сросшихся на переносице бровей. Тоже на мысли навело.

— Не боишься? — просил я довольного командира спустя ровно час, тот, видимо, время использовал полностью.

Витя, водила, вон, весело насвистывая, вышел на крыльцо спустя минут двадцать — долго ли умеючи-то? И ведь никакой вывески или указателя, просто большой дом с мансардой и всё, ворота открыты, но установлена жердь, типа шлагбаум, пускают не весь транспорт, видимо чтобы двор не разбивали, но пара машин там стояла, «Опель-Блиц» — немецкий грузовик, и «Кюбельваген» с брезентовой крышей. И ещё что-то было накрыто брезентом, что-то большое, напоминающее кунг или фургон.

— Не-а, — беспечно махнул тот рукой, — даже если цепану чего, Тьма вылечит.

Ах да, у нас же бесплатные оздоровительные процедуры, более того, нам за них ещё и приплачивают! А ведь хитро придумано! Наверняка и вояки в разведку тех определяют, у кого с конца начинает капать. Но девушки там, конечно… Нет, это их выбор, в конце концов, тут несовершеннолетних просто нет, и всё же, и всё же… Даже бордель тут убогий, отстойный. Эхма, сколько там до конца командировки-то?

Несмотря на моральную разрядку, Валера захандрил, и в следующий рейд мы поехали вдвоём с Мансуром. Причём он был назначен старшим, так как больше «прослужил» в «Эгиде», да и в Отстойнике он уже четыре года, опыт, вопросов нет. Хотя направление на Ерохино мы считали закрытым, из-за адаптантов и найденного жертвенника, я сумел убедить совершить ещё одну вылазку в ту сторону, дабы попытаться разведать, откуда именно синерожие приехали в деревню. На карте в этих местах вообще ничего не значилось, белое пятно какое-то, что было несколько странно — если есть одна заброшенная деревня, то, по логике, должны быть ещё хотя бы парочка, люди ведь старались селиться так, чтобы можно было добраться до соседей за день, это километров 20 максимум. А тут ну просто тайга какая-то, три дня на собаках до ближайшего жилья.

Примерно прикинули направление, и, к нашему удивлению, спустя час неспешной езды наткнулись на старую, заросшую травой дорогу, где я увидел знакомые уже отпечатки колёс. А ещё минут через десять мы по очереди рассматривали через бинокль выстроенный в чистом поле объект, предназначение которого до меня дошло не сразу. Три почти одинаковых одноэтажных деревянных строения, похожих на длинные сараи, серые от непогоды стены, крыши покрыты рубероидом, ещё одно здание чуть в стороне, размером поменьше, и рядом с ним обычная крестьянская изба. Всё это обнесено забором из колючей проволоки, двойным, с дорожками для часовых между «стенами». По углам — караульные вышки и ещё одна над дощатыми воротами, тоже серыми и широко распахнутыми сейчас. Военные склады какие-то? Сердце трепыхнулось в радостном предвкушении.